“Наверное, это не просто больно, наверное, это очень больно, а то, что женщины боятся боли меньше, чем мужчины, — неправда. Это их, мужской миф, мы боимся боли не меньше, просто мы больше к ней готовы, мы ожидаем ее каждый день, каждый час, каждую минуту”
(Ткаченко К. «Ремонт человеков»)

Когда что-то умирает, обязательно что-то рождается. Будь то закат, творчество, новые отношения.
Пережив самый первый, самый сильный разрыв с матерью, мы привыкаем к расставаниям. Разрыв с друзьями, родителями, с первой, второй... десятой любовью. Оторвав от груди младенца, выпустив великовозрастных «птенцов». Каждый раз по кусочку души — по кусочку боли.
И где-то внутри, где покалывает, ломит, колит и режет, где ком в горле и тяжесть камня, где слезы навзрыд и немой крик, где горит и леденеет... Там живет и угасает. Угасает, чтобы прорасти новыми ростками. Такими нежными, такими тонкими. Такими сильными!

Быть лояльной к боли, значит, быть мудрой. Не бежать, спотыкаясь и теряя реальность. Не играть в прятки, зажмурившись: ничего не вижу, значит, не болит.
Просто подойти, посмотреть в глаза, выдохнуть:
— Ну что?! Забирай. Я твоя.

И умереть. Не зная, справишься ли. Но веря, что воскреснешь.

Жизнь-Смерть-Жизнь. Ходим по кругу. Кому как не женщинам это чувствовать. Каждый цикл немного умираем, чтобы возродиться, а то и зародить новое. Каждую луну, ошалевшие от цивилизации, воем и оправдываем себя: кто гормонами, кто усталостью.

Но всегда... всегда чей-то мудрый голос внутри шепчет:
— Ничего-ничего, милочка. Выживешь.