Обещания манят тонкими колокольчиками, ссоры — барабанным боем, ожидание — трепетом дверного звонка. А есть еще звук падающей плошки.

Я вызову тебе мастера.
Сделаю дверь.
Прилечу на следующей неделе.
Полетим в Барселону.

Дзынь-дзынь-дзынь... Покатился по полу противный алюминий.

Никогда тебя не оставлю.
Тебе доступен любой уголок моей души.
Я подарю тебе звезду.

Дзынь-дзынь-дзынь... Ёжусь от пронзительного эха.

Уже некуда ступить, пол усыпан пустой, грязной, покалеченной посудой. Может они думают, что буду из нее есть? Или отмою до блеска и наполню едой?

У мужчин меняются цвет глаз, волос, рост, имена. Амбициозны, или с головой в компьютерных играх, любят дорогие автомобили или прогулки в лесу, но как только поблизости слышу звон алюминиевой тары, настораживаюсь.

Не прошу. Не жду. Не требую.
Наблюдаю.
Пока он бьет себя в грудь и заявляет, что завтра моя жизнь исключительно изменится (ну как же! теперь рядом настоящий), пол все больше покрывается дешевым металлом.

Не дано понять — ем только из фарфора. Одна тарелка с позолотой вместо сотни плошек и я найду, чем ее наполнить.

За мужчин говорят поступки.

Сохранить