Истории из жизни мужчина рассказывает как-то особенно. По-своему. Без примитивных шуток, из глубины чувств.
Честно признать ошибки.
Честно признаться, что имеешь на них право.
Честно простить себя.
Там живет и угасает. Угасает, чтобы прорасти новыми ростками. Такими нежными, такими тонкими. Такими сильными!
Живу. Здесь и сейчас.
Без шелухи социальных ожиданий. Вне тела и мозга. Вне времени и пространства.
Время летит, меняются списки, лица, встречи. А я остаюсь. И чувствую.
Пока меня чуть меньше, чем будет завтра, но уже чуть чем вчера.
Как выразить спокойствие души?
Как рассказать о тихом по ту сторону суеты?
Какие слова подобрать Правде? Есть ли мерки у Любви? Как донести Простоту?
Сложно писать о важном.
Нет никаких «потом». Сколько бы ни было лет: 20, 35 или 60.
Жизнь создана, чтобы радоваться жизни, смерть — для того же.
Жизнь как у всех, проблемы как у многих, переживания как у других.
Но это ни лишает меня права писать.
Картинки вместо текстов, пластиковые стаканчики на вынос вместо дружеской встречи за чашкой кофе.
Устала. Стрелка на спидометре ползет вниз. Добровольно схожу с дистанции.
Когда ты молчишь, теряю сигнальные огни и приземляюсь на чужих аэродромах.
Ночь поглотит заботы и тревоги, растворит «кожу», обличит черные дыры души.
«Твори что хочешь. Сегодня твой вечер. Вечер тьмы».
И живут в каждом: властное Эго, зависть, ревность, слабости. Надо быть очень смелым, чтобы признать, но еще больше храбрости требуется, чтобы с ними поспорить.
Они что-то знали — старшие женщины рода — не стригли волосы, не скандалили, носили платки. Учили со всеми ладить, признавать ошибки. Молиться.
« — ... быть может, во всём виновата осень; я ощущаю её сильнее, чем ты. Осенью рвутся пакты и всё становится недействительным. И человек хочет. Да, чего же он хочет?
— Любви.
— Да, любви... которая остается».
Я оставлю позади дни слез, очищу сердце от обид, соберу осколки веры. Для тебя я открою сердце, душу, объятия.